Пятница, 16 февраля, 2024

Китайская история Грузинского чая

История чаеводства в Российской империи очень интересна. Далеко не все знают, что важную роль в ней сыграли китайские мастера, которые не только консультировали российских чаеводов, но и принимали непосредственное участие в производственном процессе. Самым известным и колоритным из этих специалистов был Лао Джон-джау.

Специалист с Востока

Все началось в 1893 году, когда Константин Попов, занялся разведением чая в Аджарии. В качестве инструкторов и экспертов по выращиванию и переработке чая он пригласил нескольких китайских чаеводов. Среди них был Лао Джон-джау. Существует несколько вариантов произношения его имени, однако данный вариант использовался самим героем статьи при подписи документов.

У себя на родине он занимал солидный пост помощника главы чайной фабрики. До того он успел побывать на военной службе. Попов предложил ему поступить на службу и переехать в Россию, собрав команду помощников.

Лао с восторгом откликнулся на это предложение, которое делало его проводником чайной культуры в новой стране. Условия, предложенные специалисту, были роскошными. Они включали: ежемесячное жалованье в 500 рублей – огромные по тем временам деньги. Также специалисту полагались квартира, питание, прислуга, экипаж. Попов оплачивал Лао переезд. Спустя три года Лао смог перевезти в солнечную Грузию свою семью.

При налаживании производства, Лао применил китайские особенности чайного дела: ручной труд, внимательность, интуитивное распознавание качества чая и даже привезенные с родины инструменты. Помещение, в котором Лао обрабатывал чай, представляло собою небольшой сарайчик с двумя очагами. В эти очаги были встроены чугунные сковородки. Также применялись сита, бамбуковые корзины, веялка для чая, циновки. Ни одна мелочь не была упущена.

История чаеводства в Российской империи очень интересна. Далеко не все знают, что важную роль в ней сыграли китайские мастера, которые не только консультировали российских чаеводов, но и принимали непосредственное участие в производственном процессе. Самым известным и колоритным из этих специалистов был Лао Джон-джау.
На фотографии Лао Джон-Джау.

Как мы видим, речь шла не о современной фабрике, а о кустарной мастерской, традиционном китайском семейном предприятии по переработке чая. Производительность мастерской поначалу была всего 20 фунтов чая в год (около 8 кг) в 1895 году. К 1897 году объем вырабатываемого здесь чая вырос до 1200 фунтов (около 500 кг).

Международное признание

Грузинский чай презентовали на международной выставке в Париже, где он заслужил золотую медаль. По своим показателям он превосходил китайские образцы. Это подтвердила проведенная в 1903 году химическая экспертиза. Чай отличался приятным вкусом, ароматом, интенсивным цветом.

Тем не менее, Попов посчитал вырабатываемые объемы чая недостаточными, к тому же, его бы устроил чай среднего качества, лишь бы его было много и он был недорог в производстве. Поэтому мастерскую Лао закрыли, а вместо нее построили современную фабрику, оборудование для которой закупили в Англии.

Китайская история Грузинского чая
На фотографии работницы чайной плантации в Чакве.

Однако и став известным, Лао не остался без дела. Его, по приказу наместника Кавказа, назначили руководить государственной Чаквинской факторией. Здесь мастер смог продолжить свои эксперименты по выращиванию и переработке чая. На этом посту Лао в 1909 году получил орден, с которым его можно увидеть на сохранившихся фото. В 1916 году чаквинский чай отправили в Лондон, к оценщикам чая, чтобы выяснить его характеристики и рыночную стоимость. Оценщики сочли чиквинский чай близким к китайскому по цвету и аромату, и к Индийскому по вкусу и терпкости. Чай оценили в 2 — 2,5 шиллинга за фунт, что в те времена считалось приличными деньгами.

Лао при советской власти

Лао Джон-джау был востребован и при приходе в Грузию в 1921 году советской власти. Чаквинская государственная фактория стала совхозом, его возглавил грузин Захарий Тушмалишвили. Тем не менее, для Лао все равно нашлась работа, он отвечал за обработку чая в Наркомземе Аджарии.

В 1923 году он предложил властям интересный проект по переустройству чайного дела в Грузии. Лао предлагал обустроить одну большую чайную фабрику с филиалами на местах. Эта центральная фабрика должна была заниматься полной переработкой чая, от поступления листьев до расфасовки готовой продукции. В тоже время, мелкие частные производители чая, могли бы здесь изучать процесс чайного производства, вникая в дело. Это помогло бы стандартизировать процесс производства в отдельных чайных хозяйствах.

На следующем этапе крестьян, по мысли Лао, нужно было оснастить традиционными китайскими приспособлениями для обработки чая, научить применению печей-пейлунгов для его сушки. Это было очень актуально для периода развития в стране НЭПа, с его обилием местных частников. В своих изысканиях он опирался на опыт китайских небольших хозяйств. В 1924 году Лао Джон-джау вновь был удостоен высокой награды – ему вручили Орден Трудового Красного Знамени.

Китайская история Грузинского чая

Печальная судьба грузинского чая

Впрочем ситуация в стране менялась, и в 1926 году Лао, видя изменение обстановки в СССР, от греха подальше вернулся на свою родину в Китай, верно почуяв приближение периода репрессий. Действительно, на шестом съезде компартии Грузии китайский специалист подвергся разгромной критике. Его обвиняли даже в том, что проживающий в Китае сын Лао не коммунист, как уверял чайный мастер, а контрреволюционер. Насчет самого Лао рассуждали о том, что он мог быть иностранным агентом, которого в страну заслали коварные империалисты, чтобы завалить советское чайное дело в Грузии. Это обвинение было абсолютно абсурдным, ведь Лао приехал в Россию задолго до революции. Дальнейший успех производства чая в Грузии связывали с «изгнанием этого специалиста».

Тем не менее, некоторые из обвинений Лао, были все же более адекватны. Это была критика кустарщины, непринятия технического прогресса, консерватизма. Лао был замкнутым, полагался не на научные методы, а на интуицию и свой китайский опыт.

Действительно, отказ от методов Лао и активное использование техники позволило нарастить объемы производимого чая, но ухудшило его качество. Хотя сам Лао не пострадал от репрессий, его детищу здорово досталось. Грузинский и краснодарский чай стали в СССР образцом плохого качества.

Применение опыта Лао в современной Абхазии

Это создает проблемы и для современных чаеводов из Абхазии, у потребителей сложилось стойкое предубеждение против чая из этого региона. Тем не менее, они активно применяют именно практиковавшиеся Лао методы обработки зеленого чая. Эти методики были тщательно описаны Лао в его записках наместнику Кавказа Ермолаеву. Этот чай в честь Лао изначально назвали «Друг издалека». Однако затем он подвергся переименованиям, пока не получил имя «Лыхны».

Возможно, при реализации этих идей, в стране бы возникло несколько видов оригинальных, вкусных и высококачественных чаев, включая улуны. Именно это произошло, например на Тайване. Вместо этого страна получила пугающий публику грузинский и краснодарский чай.

Однако современные чаеводы Абхазии активно изучают наследие Лао Джон-джау. Сам герой статьи и его производство были запечатлены на цветных фотографиях Прокудина-Горского. Эти фотографии дошли до нашего времени.

Подписывайтесь на нас в соцсетях

Вам будет интересно

Наши соцсети

Новые статьи